Профессор философии Университета Техаса в Остине Мириам Шонфилд размышляет о том, как общество предопределяет наши взгляды, и о том, помогает ли осознание этого факта прийти к более разумной позиции.
Многие убеждения, которые играют основополагающую роль в мировоззрении, порождены сообществами, в которых мы живем. У религиозных родителей, как правило, вырастают религиозные дети, у либеральных образовательных учреждений — либеральные выпускники, либеральные штаты остаются в основном либеральными, а консервативные — в основном консервативными. Конечно, некоторые люди благодаря собственному интеллекту замечают ошибочные суждения, выявляют предрассудки и, как следствие, сопротивляются влиянию социума, которое навязывает убеждения большинству из нас. Но я не такая особенная, и поэтому меня смущает, что мои убеждения восприимчивы к такого рода влияниям.
Давайте рассмотрим это на гипотетическом примере. Предположим, я воспитана среди атеистов и твердо верю, что бога не существует. В то же время я понимаю, что если бы выросла в религиозной общине, то почти наверняка верила бы в бога. Кроме того, можно представить, что, если бы я росла среди людей религиозных, то все равно столкнулась бы с разными суждениями по поводу существования бога: я изучила бы науку и историю и услышала бы все те же аргументы за и против его существования. Разница в том, что я по-другому истолковала бы эти доказательства. Разные убеждения возникают потому, что люди по-разному оценивают доказательства за и против. И дело не в том, что если объединить ресурсы и провести серьезную беседу, то одна сторона непременно убедит бы другую — если бы все было так просто, у нас не было бы вековых религиозных конфликтов. Скорее каждая сторона будет настаивать на том, что баланс аргументов складывается именно в ее пользу. И вот эта настойчивость будет продуктом социальной среды, в которой люди были воспитаны.
Некоторые люди говорят: «Ты просто веришь в это, и все», и этот аргумент вроде бы должен заставить нас с подозрением относиться к своим убеждениям, ослабить нашу уверенность в них или даже полностью отказаться от них. Но в чем именно заключается проблема? Мои особые убеждения, возникшие в результате жизни в определенной сообществе, — это просто скучный психологический факт обо мне, и сам по себе он не служит доказательством ни за, ни против чего-либо столь грандиозного, как существование бога. Итак, вы можете задаться вопросом: если эти психологические факты сами по себе не оправдывают наше мировоззрение и не противоречат ему, то почему, узнавая о них, мы начинаем сомневаться в собственных взглядах?
Подход, когда вы верите в то, во что вам говорят верить окружающие, ненадежен. Поэтому, осознав, что на мои убеждения повлияли социальные факторы, я понимаю, что сформировала их ненадежным методом. Если оказывается, что мой термометр выдает показания при помощи ненадежного механизма, я перестаю доверять термометру. Точно так же, узнав, что мои убеждения были созданы ненадежным процессом, я должна перестать им доверять.
Но действительно ли я считаю, что мои убеждения были сформированы ненадежным механизмом? В гипотетическом примере я могла бы подумать так: «Мои атеистические убеждения возникли в результате того, что я выросла в этом конкретном сообществе, а не в каком-то ином. Тот факт, что множество сообществ прививают своим членам ложные убеждения, не означает, что так делает и мое сообщество. Поэтому я отрицаю, что мои убеждения были сформированы ненадежным методом. К счастью для меня, они были сформированы чрезвычайно надежным методом: это результат того, что я выросла среди умных, хорошо информированных людей с разумным мировоззрением».
Так что аналогия с термометром неуместна. Осознание того, что мои убеждения были бы другими, если бы я выросла в другом сообществе, вовсе не равно пониманию того, что мой термометр ненадежен. Скорее можно сказать, что мой термометр был куплен в магазине, где продается большое количество ненадежных термометров. Но тот факт, что магазин продает ненадежные термометры, не означает, что я не должна доверять показаниям моего конкретного термометра. В конце концов, у меня могут быть веские причины думать, что мне повезло, и я купила один из немногих надежных.
Реакция «мне повезло» как-то сомнительна, потому что я думала бы то же самое, если бы выросла в обществе, которое, как я считаю, воспитывает ошибочные убеждения. Если я атеистка, я могла бы подумать: «К счастью, меня воспитали люди, которые хорошо образованы, относятся серьезно к науке, а не придерживаются старомодной религиозной догмы». Но если бы я была человеком религиозным, я думала бы так: «Если бы я выросла среди высокомерных людей, которые верят, что нет ничего более великого, чем они сами, я бы никогда лично не испытала божью благодать и в итоге получила бы совершенно искаженное представление о реальности». Так что любой человек может сказать «мне повезло», и это, похоже, подрывает легитимность такого подхода.
Несмотря на кажущуюся подозрительность объяснений в духе «мне повезло» в случае религиозных убеждений, этот ответ совершенно разумен в других случаях. Вернемся к термометрам. Предположим, что покупая термометр, я очень мало знала о различных типах и взяла первый попавшийся с полки. Узнав, что в магазине продается много ненадежных термометров, я забеспокоилась и провела серьезные исследования. Я обнаружила, что термометр, который я купила, произведен авторитетной компанией, чья продукция чрезвычайно надежна. Нет ничего плохого в том, чтобы думать: «Как мне повезло с этим прекрасным термометром!»
В чем разница? Почему мысль, что мне повезло с термометром, кажется разумной, а то, что мне повезло с сообществом, — нет? Вот ответ: сама по себе моя вера в то, что сообщество, в котором я выросла, надежно — результат того, что я в нем выросла. Если я не приму как должное убеждения, которые мне внушило сообщество, то обнаружу, что у меня нет особых оснований полагать, что мое сообщество более надежно, чем другие. Если мы оцениваем надежность какого-либо метода формирования убеждений, мы не можем использовать те самые убеждения, которые им созданы, в поддержку надежности этого метода.
Таким образом, если мы размышляем о том, следует ли сохранить или отказаться от убеждения или набора убеждений, то только из-за беспокойства, как сформировались убеждения, а не из-за сути самих убеждений. Когда мы обеспокоены неким своим убеждением и задаемся вопросом, не отказаться ли от него, мы сомневаемся. Когда мы сомневаемся, мы откладываем какое-то убеждение или группу убеждений и задаемся вопросом, можно ли проверить их с точки зрения, которая на них не опирается. Иногда бывает, что да, иногда — нет.
Осознание того, что наши моральные, религиозные и политические убеждения находятся под сильным социальным влиянием, вызывает беспокойство, так как в этом случае нам не доступны многие способы восстановления убеждений после сомнений. Мы не можем использовать обычные аргументы в поддержку этих убеждений, потому что под сомнение ставится легитимность этих самых аргументов: в конце концов, мы воображаем, что считаем аргументы поборников нашей точки зрения более убедительными, чем аргументы сторонников альтернативных взглядов. Нашу убежденность в своих действиях нельзя принимать в качестве доказательства истинности этих убеждений: мы верим в то, что делаем, просто потому, что выросли в определенной среде, и тот факт, что мы выросли здесь, а не там, считается веским основанием полагать, что наши убеждения верны.
Важно понимать, что беспокоиться по поводу социального воздействия на убеждения стоит, только если мы сомневаемся в этих убеждениях. Сам по себе факт того, как возникли мои конкретные убеждения, не служит доказательством ни за, ни против какого-либо конкретного религиозного, морального или политического мировоззрения. Поэтому если бы вы стали рассуждать, следует ли отказаться от своих убеждений, используя те подходы и аргументы, которые обычно используете, то вы бы просто подумали, что вам повезло. Так же, как вам повезло, что вы купили определенный термометр, или забежали в поезд за несколько секунд до того, как двери закрылись, или завязали разговор в самолете с будущей любовью всей вашей жизни.
В целом думать, что нам повезло — не страшно. Иногда нам действительно везет. Беспокойство вызывает лишь то, что у нас нет ресурсов, чтобы оправдать утверждение, что нам повезло. Потому что то, что необходимо для подтверждения этого утверждения, — часть того, что ставится под сомнение.
0 коммент.:
Отправить комментарий