КАК ПРИНИМАТЬ ПРАВИЛЬНЫЕ РЕШЕНИЯ В СЛОЖНЫХ СИТУАЦИЯХ

По материалам — thriveglobal.com

Перевод и адаптация — MORE СМЫСЛА

Нейрохирург делится своим методом, как взять себя в руки, когда ситуация кажется почти безвыходной.

На момент, когда я провел первую в своей жизни операцию, мне было уже 32 года. Это может показаться странным, но факт заключается в том, что свою карьеру я начинал вовсе не как подающий надежды врач с большими перспективами. Мне сказали, что мне лучше всего начать с простых операции на спинном мозге, или я мог, например, проводить «стандартные» вмешательства на головном мозге.

Операция, о которой я хочу вам рассказать, не подходит ни под одно из этих описаний.

В первый мой рабочий день мне позвонили и сказали, что в приемном отделении находится 35-летний мужчина в критическом состоянии. В заднем отделе его мозга было обнаружено новообразование. Никто не знал, что именно это было. Тем не менее, оно заблокировало поток цереброспинальной жидкости по его телу. В результате закупорки отток жидкости был невозможен. Следовательно, она начала очень быстро скапливаться в его мозге. Пациенту оставалось жить всего несколько часов. В лучшем случае, он бы прожил еще часов шесть.

Я, моя ассистентка и медсестра перевернули мужчину на живот. Я сделал небольшой надрез на задней части его головы и в самом верху шеи. Вскрыл оболочку мозга и начал проводить операцию на мозжечке. Я думал, что легко смогу найти опухоль. Я ошибался.

Приходилось ли вам когда-нибудь играть в гольф? Играя в гольф, ударяли ли вы по мячу так, что он улетал совсем не туда, куда должен был? Как правило, в таком случае, вы все равно знаете, что мяч должен находиться на определенной территории. Тем не менее, вы просто не можете его найти, он затерян в толстом слое травы. Я столкнулся с точно такой же проблемой во время операции. Я сделал УЗИ для того, чтобы определить, где локализована опухоль. Это мне не помогло. Я все также не мог ее найти. На моем лбу выступили крупные бисерины пота.

Я, как мог, старался сохранять спокойствие. Продолжал говорить себе, что должен исследовать его мозг, помня о том, как он устроен с анатомической точки зрения. В конце концов, именно этому меня научили. Прошло еще 45 минут. Я уже потерял веру в свои силы, ситуация казалась безнадежной. В этот момент я уже «копался» очень глубоко в мозгу пациента. Любое мое неосторожное движение могло привести к тому, что его парализовало бы.

Это была просто катастрофа. Я признаю, что допустил ошибку. Я позволил своим мыслям забежать вперед. Когда я добрался до внутренней мембраны (мягкой мозговой оболочки), меня посетила мысль. Одна мысль о том, что я могу случайно промахнуться и попасть в ствол головного мозга пациента (что приведет к тому, что он будет парализован навсегда), напугала меня до смерти. Я знал, что мне было необходимо немедленно взять себя в руки, иначе пациент умрет.

Поэтому я сделал то, что делаю всегда, когда передо мной возникает неразрешимая проблема.

Я сделал вдох. Я выдохнул.

Через непродолжительное время я, наконец, увидел это новообразование. Оно было коричневатого цвета. В целом, оно выглядело как грязный мячик для гольфа. Я не шучу. Я взял длинные щипцы, осторожно подцепил ими опухоль, а затем потихоньку извлек ее из мозга пациента. Подняв руку с щипцами, в которых была зажата опухоль, я громко крикнул: «Да, я сделал это!»

Я знаю, это звучит довольно смешно, но именно так я себя ощущал в тот момент. Пару дней спустя, увидев, как тот самый пациент, на своих собственных ногах выходит из больницы, я почувствовал себя еще лучше. Уровень цереброспинальной жидкости в его организме вернулся к норме.

Выписывая ему рецепт на антибиотики, я не мог перестать думать о жизни, которую я спас. Это была первая жизнь, которую я спас.

После этого случая меня еще не раз благодарили от всего сердца. Конечно же, бывали в моей карьере моменты, омраченные печалью. Моменты, когда мне не удавалось кого-то спасти. Как говорят, у каждого хирурга есть свое собственное кладбище пациентов, которое он время от времени «посещает». Все это часть моей работы. В те моменты, когда мне кажется, что я уже готов опустить руки, я прибегаю к одному простому методу.

Больше интересного - в нашем Telegram-канале

Я делаю вдох и выдох.

Вам вовсе не нужно быть нейрохирургом для того, чтобы понять, как работает этот метод. Кроме того, вам вовсе не нужно быть врачом для того, чтобы успешно использовать этот его в вашей собственной жизни. Вне зависимости от того, кем вы являетесь, и какой деятельностью занимаетесь, принцип работы этого метода неизменен.

Все дело в том, что, задавая себе негативную установку, вы делаете ситуацию только хуже. Если же вы будете сохранять спокойствие и проявите самообладание, вы сможете успешно со всем справиться и идти дальше.

Каким словом можно описать идеальное состояние, в котором должен пребывать ваш разум для того, чтобы вы были способны выполнить чрезвычайно сложное задание, при мысли о котором вы, вполне возможно, ощущаете панику? Я придумал собственную комбинацию слов. Оно представляет собой комбинацию таких слов, как «осознанность» (mindfulness), «целенаправленность» (grit) и «поток» (flow). Я использую это для того, чтобы описать состояние, в котором я хочу, чтобы пребывал мой разум.

Главное – это войти в состояние «потока мыслей». Это такое состояние, в котором я могу думать, не думая, в котором я могу оперировать на автопилоте, полностью доверившись своему опыту и своим инстинктам. Именно в таком состоянии я могу выполнять свою работу наилучшим образом и именно в таком состоянии должен пребывать мой разум для того, чтобы я мог спасать жизни, не позволяя тревоге и логике помешать мне. Этот принцип успешно работает для всех, вне зависимости от того, какой деятельностью вы занимаетесь.

Например, возьмем игрока в бейсбол, который вот-вот должен выйти к бите. Он проделывал это миллион раз. Он пробегал необходимое расстояние так много раз, что он даже уже не может точно сказать, сколько именно раз он это делал. Он может на автомате повторить все необходимые действия, даже если его разбудить посреди ночи. Все же, он не может подготовиться для того, чтобы справиться с эмоциями, которые захлестывают его в тот момент, когда он выходит на поле. Как только он оказывается на «домашней базе» отбивающего, у него остается только 2 варианта действий – он может или собраться для того, чтобы отлично сыграть, или он может этого не сделать.

То же самое можно сказать и про любого другого человека. В следующий раз, когда вам выпадет участь выполнять чрезвычайно трудное задание, остановитесь на минутку, подышите и «поймайте» свой поток мыслей. Все, что вам необходимо, придет к вам.