Согласно данной теории, если кто-то разбил стекло в доме и никто не вставил новое, то вскоре ни одного целого окна в этом доме не останется.
Иными словами, явные признаки беспорядка и несоблюдения людьми принятых норм поведения провоцируют окружающих тоже забыть о правилах. В результате возникающей цепной реакции «приличный» городской район может быстро превратиться в клоаку, где людям страшно выходить на улицу.
Теория о том, что беспорядок распространяется как эпидемия, была сформулирована в 1982 году Джеймсом Уилсоном и Джорджем Келлингом (J. Q. Wilson, G. L. Kelling. Broken windows).
В середине 1980-х в нью-йоркском метрополитене поменялось руководство. Новый директор Дэвид Ганн начал работу с борьбы против граффити. Нельзя сказать, что вся городская общественность обрадовалась идее: «Парень, займись серьезными вопросами – техническими проблемами, пожарной безопасностью, преступностью. Не трать наши деньги на ерунду!». Но Ганн был настойчив:
«Граффити — это символ краха системы. Если начинать процесс перестройки организации, то первой должна стать победа над граффити. Не выиграв этой битвы, никакие реформы не состоятся. Мы готовы внедрить новые поезда стоимостью в 10 млн. долларов каждый, но если мы не защитим их от вандализма — известно, что получится. Они продержатся один день, а потом их изуродуют».
И Ганн дал команду очищать вагоны. Маршрут за маршрутом. Состав за составом. Каждый чертов вагон, каждый божий день. «Для нас это было как религиозное действо», — рассказывал он позже.
В конце маршрутов установили моечные пункты. Если вагон приходил с надписями на стенах, рисунки смывались во время разворота, в противном случае вагон вообще выводили из эксплуатации. Грязные вагоны, с которых еще не смыли граффити, ни в коем случае не смешивались с чистыми. Ганн доносил до вандалов четкое послание.
«У нас было депо в Гарлеме, где вагоны стояли ночью, — рассказывал он. — В первую же ночь явились тинейджеры и заляпали стены вагонов белой краской. На следующую ночь, когда краска высохла, они пришли и обвели контуры, а через сутки все это раскрашивали. То есть они трудились 3 ночи. Мы ждали, когда они закончат свою «работу». Потом мы взяли валики и все закрасили. Парни расстроились до слез, но все было закрашено снизу доверху. Это было наше послание для них: "Хотите потратить 3 ночи на то, чтобы обезобразить поезд? Давайте. Но этого никто не увидит".
Вторым пунктом в работе нового руководства была борьба с безбилетниками - ведь это тоже сигнал того, что в системе нет порядка. Люди решали, что если кто-то не платит, они тоже не будут, и проблема росла как снежный ком. А в 1990 году на должность начальника транспортной полиции был нанят Уильям Браттон.
Что сделал Браттон? Он выставил возле турникетов по 10 переодетых полицейских. Они выхватывали «зайцев», надевали на них наручники и выстраивали в цепочку на платформе. После этого их провожали в полицейский автобус, где обыскивали, снимали отпечатки пальцев и пробивали по базе данных. У многих при себе оказывалось оружие. У других обнаружились проблемы с законом.
«Для копов это стало настоящим Эльдорадо, — рассказывал Браттон. — Каждое задержание было похоже на пакет с поп-корном, в котором лежит сюрприз. Что за игрушка мне сейчас попадется? Пистолет? Нож? Есть разрешение? Ого, да за тобой убийство!.. Довольно быстро плохие парни поумнели, стали оставлять оружие дома и оплачивать проезд».
В 1994 году мэром Нью-Йорка избран Рудольф Джулиани. Он забрал Браттона из транспортного управления и назначил шефом полиции города. Он дал команду развить стратегию в масштабах всего города, цепную реакцию остановили и насквозь криминальный Нью-Йорк к концу 1990-х годов стал самым безопасным мегаполисом Америки.
Как работает эта теория
Нидерландские ученые провели серию экспериментов, которые показали, что люди чаще нарушают принятые нормы поведения, когда видят, что другие тоже так поступают. При этом «дурной пример» трактуется широко: видя, что нарушается одно из принятых правил, люди позволяют себе нарушать и другие нормы, а чувство безнаказанности посылает "сигнал", призывающий к более опасным преступлениям.
Если в здании разбито окно, его нужно как можно быстрее заменить новым. Если на тротуаре или аллее появляется мусор, его необходимо убрать, не дожидаясь, когда люди начнут выбрасывать на дорогу старую мебель или радиоактивные отходы.
Первый эксперимент провели на велопарковке у магазина. Убрали все урны и повесили на рули велосипедов рекламные листовки. Получается, что люди могли забрать листовку с собой или выбросить прямо на улице. Важно, что сначала стена магазина была чистой - стоял знак, запрещающий на ней рисовать. Из 77 велосипедистов лишь 25 повели себя некультурно - это 33% от общего числа.
Затем эксперимент повторили, при такой же погоде и в то же время дня, но стену размалевали бессодержательными рисунками. На этот раз намусорило уже 69% велосипедистов.
Таким образом, нарушение запрета рисовать на стенах оказалось серьезным стимулом, который провоцировал людей нарушать другое правило — не сорить на улицах.
Второй эксперимент должен был показать, справедлива ли теория разбитых окон только для общепринятых норм или распространяется и на локальные правила, установленные для какой-то конкретной ситуации или места.
Исследователи перегородили главный вход на автомобильную парковку забором, в котором оставили широкую щель. Рядом с ней повесили знак «Вход воспрещен, обход в 200 м справа» и табличку «Запрещается пристегивать велосипеды к забору». Опыт опять проводили в двух вариантах: «порядок соблюден» и «порядок нарушен».
В первом случае в метре от забора стояли четыре велосипеда, явно к нему не пристегнутые. Во втором случае те же велосипеды пристегнули к забору. Результат снова оказался положительным: в ситуации «порядок соблюден» в дырку пролезли только 27% автовладельцев, а в ситуации «порядок нарушен» — целых 82%.
Третий эксперимент напоминал первый, но признаки "нарушения норм" другими людьми были не визуальными, а звуковыми. В Нидерландах закон запрещает использование петард и фейерверков в предновогодние недели (нарушителей штрафуют). Этот закон всем прекрасно известен.
Оказалось, что велосипедисты намного чаще бросают бумажки на землю, если слышат звук разрывающихся петард.
В четвертом и пятом экспериментах людей провоцировали на мелкую кражу. Из почтового ящика торчал конверт с прозрачным окошком, из которого виднелась купюра в 5 евро. Экспериментаторы следили за проходящими мимо людьми, подсчитывая число краж. В ситуации «порядок соблюден» почтовый ящик был чистый, и мусора вокруг не было. В ситуации «порядок нарушен» либо ящик был разрисован бессмысленными граффити, либо кругом валялся мусор. Результаты и на этот раз получились весьма убедительные.
Таким образом, бессмысленные надписи или разбросанный мусор увеличивает число краж вдвое.
Эти простые опыты показывают: нарушение общественных норм может нарастать, как снежный ком, и бороться нужно с самыми первыми проявлениями. Антиобщественное поведение может быстро стать привычным для многих, и тогда система начнет поддерживать сама себя. И каждый из нас должен иметь в виду: бросая на газон банку из-под газировки или выводя на стене неприличное слово, мы способствуем росту преступности и преумножению всеобщего свинства.
Источник
Источник
0 коммент.:
Отправить комментарий