«Я не заявляю о себе, о своих чувствах и потребностях потому, что боюсь ранить другого» – довольно распространенная проблема, уходящая корнями, как правило, в детство, когда ребенка назначали ответственным за чувства взрослых.
«Ты плохо себя ведешь и расстраиваешь маму»; «Ты довел бабушку до сердечного приступа»; «Из-за тебя у папы нервный срыв».
Я бы не оценивала правильность или неправильность позиции «боюсь обидеть», а рассмотрела бы ее с точки зрения гибкости и уместности.
Действительно, существует такая дилемма: с одной стороны, можно случайно ранить человека, а с другой, бережность к другим заставляет убирать из контакта себя, иногда полностью.
Думаю, что эта позиция оправдана в случаях, когда другой заведомо слабее. Ранить словом или действием можно того, кто полностью зависит от меня - ребенка, престарелых недееспособных родителей; того, кто доверил мне свою тайну, боль, трудность и поэтому сейчас беззащитен передо мной; того, с кем мы в неравных позициях (учитель – ученик, например). Тут действительно иногда лучшим вариантом бывает сдержаться и оставить какую-то свою правду и какие-то свои чувства при себе.
Но в случае со взрослыми, дееспособными, сильными, «ресурсными», равными мне людьми – всегда ли есть смысл их уберегать, пряча собственные чувства, свою точку зрения, которая может не понравиться другому, задеть его? Излишняя бережность, которую мы проявляем к чувствам других, зачастую оказывается лишней, атавизмом - это как продолжать упорно носить на руках ребенка, который уже может ходить.
Старый паттерн из детства негибок: никогда нельзя говорить о себе то, что может не понравиться другому. А если сказал – то виноват, ранил, обидел, задел.
Но всегда ли есть реальная вина?
Мы часто путаем, сливаем в одно понятие бережного и уважительного отношения. Каждый достоин уважения – да. А вот отношение осторожное и бережное до такой степени, чтобы отодвинуть себя ради другого – нужно не каждому и не всегда. Обычно, напротив, оно вредит отношениям, лишая их жизни, правды, энергии.
Но важно помнить, что если мы высказываем свою позицию уважительно, если говорим о своих чувствах (может, действительно неприятных собеседнику: «я на тебя злюсь», «мне не нравится твое поведение, твои слова», «я не согласна» и даже «я тебя не люблю») – это не может разрушить другого.
Да, внесение в контакт себя, заявление о себе и своих реальных нуждах порой может повлиять на отношения так, что они исчерпают себя, завершатся. Но если сохранение отношений становится важнее, чем настоящие, живые люди, участвующие в этих отношениях, – это скорее говорит о зависимости от отношений, чем об их ценности. И далеко не всегда заявление о своих потребностях, пусть и не очень удобных для партнера, грозит разрушением (или завершением) отношений.
Когда мы слишком заботимся о чувствах другого (взрослого, самостоятельного, дееспособного, не зависящего от нас человека), под этим кроется и такая коварная вещь: мы можем не видеть реального другого, его действительные способности и нужды. Правда ли он нуждается в моей силе сейчас? В том, чтобы я отказалась от себя и взяла себя в руки, задвинув свои чувства подальше? Правда ли ему так трудно вынести мои чувства? Или он примет их с интересом и будет благодарен, что отношения стали яснее, полнее, честнее?
Излишняя забота бывает иногда способом почувствовать себя сильнее, важнее, выносливее, умнее и тем самым неосознанно словно «принизить» партнера, назначить его на роль слабого, опекаемого – на роль ребенка. И скрытый от нас самих смысл этого в том, что мы заботимся на самом деле не о партнере, а о себе – своем «внутреннем ребенке», когда-то обиженном и не утешенном, перегруженном непосильной ответственностью за чувства и даже за жизнь, здоровье, благополучие взрослых. О своей раненной детской части.
Очень часто этот же паттерн («никогда нельзя говорить о себе то, что может не понравиться другому») воспроизводится в терапии и мешает клиенту работать с психологом.
Бывает, что клиент ощущает вину перед психологом за агрессивные чувства и скрывает свои негативные реакции, боясь обидеть. Несмотря на то что психолог сам просит о них не умалчивать, поскольку они очень важны для работы.
Когда самому трудно, а надо еще и заботиться о том, как это воспримет психолог, что он подумает, не поранится ли моими чувствами, моей агрессией, – наступает ступор и кажется, что это замкнутый круг и работать невозможно: вроде приходишь к психологу с проблемой «боюсь обидеть других», и психолога тоже начинаешь бояться обидеть…
Но, как ни странно, это очень ценный момент в работе, и в нем как раз и скрыт выход из замкнутого круга. Этот момент обязательно стоит обсудить со специалистом, такое совместное обсуждение многое может дать и прояснить.
***
Итак, люди, которых с детства нагрузили виной, часто переоценивают ранение другого (переоценивают из-за собственной раненности, своей резонирующей боли) и недооценивают способность другого справляться с чувствами, пережить задетость, обиду, встретиться с правдой в отношениях, вынести эту правду и остаться в отношениях.
Терапия, работа с психологом – как раз то место, где можно этот паттерн рассмотреть, переосмыслить, и негибкое, застывшее правило сделать гибким: научиться различать ситуации, где моя забота нужна, а где она мешает отношениям, превращает их в слепок и лишает жизни.
0 коммент.:
Отправить комментарий