Несмотря на кажущуюся простоту, истории знаменитого аргентинского психотерапевта Хорхе Букая хранят в себе фундаментальную мудрость. В легкой и интригующей форме ему удается донести до читателя истины, отлично помогающие понять себя и других.
Жил-был толстый и некрасивый крестьянин,
который влюбился (а почему бы и нет?)
в прекрасную белокурую принцессу.
Однажды принцесса — кто знает зачем —
поцеловала толстого и некрасивого крестьянина.
И он, словно по волшебству, превратился
в стройного и статного принца.
(По крайней мере, так ей казалось).
(По крайней мере, таким он чувствовал себя).
Грусть и ярость
В одном заколдованном королевстве, где не ступала нога человека, а может быть, ровно наоборот, где люди становятся путешественниками, не замечая того…
В сказочном королевстве, где нереальное становится реальным, был прекрасный пруд.
Или, скорее, лагуна с кристально чистой водой, в которой плавали рыбки всевозможных расцветок и переливались все оттенки зеленого цвета.
Грусть и Ярость подошли к этому сказочному водоему, чтобы вместе искупаться. Обе сняли одежду и, нагие, вошли в воду.
Ярость, как обычно, спешила (что с ней всегда бывает), быстро искупалась и еще быстрее вышла из воды.
Но Ярость слепа или, по крайней мере, видит происходящее неотчетливо. Поэтому она в спешке надела платье, которое было ближе.
А платье оказалось не ее, а Грусти.
И облаченная в наряд Грусти Ярость ушла.
Спокойно, безмятежно, как и всегда, Грусть закончила купаться и безо всякой спешки — или, если сказать точнее, не давая себе отчета в том, что время проходит, — медленно и лениво вышла из пруда.
На берегу она обнаружила, что ее одежды нет.
А, как всем известно, больше всего Грусть не любит оставаться обнаженной. Поэтому она надела то платье, что нашла у пруда: платье Ярости.
Говорят, что с тех пор часто можно увидеть ярость — слепую, жестокую, сердитую и ужасную. Но если внимательно приглядеться к ней, то можно заметить, что ярость, которую мы видим, всего лишь маска и под платьем ярости прячется грусть.
Осознание
Я встаю утром. Выхожу из дома. В асфальте - отрытый люк. Я его вижу и падаю туда.
На следующий день я выхожу из дома, забываю, что в асфальте - открытый люк, и снова туда падаю.
На третий день я выхожу из дома и пытаюсь вспомнить, что в асфальте - открытый люк. Однако я об этом вспоминаю и снова падаю.
На четвертый день я выхожу из дома и пытаюсь вспомнить, что в асфальте — открытый люк. Я вспоминаю об этом, однако не замечаю колодца и падаю.
На пятый день я выхожу из дома. Я помню, что нужно обратить внимание на люк, и иду, уставившись вниз. Вижу люк, однако несмотря ни на что вновь падаю туда.
На шестой день я выхожу из дома. Вспоминая о люке на асфальте, ищу его взглядом, вижу люк, пытаюсь через него перепрыгнуть, но еще раз падаю.
На седьмой день я выхожу из дома. Вижу люк, разбегаюсь, прыгаю, касаюсь носками ботинок противоположного края, но этого не достаточно, и я срываюсь в эту дыру.
На восьмой день я выхожу из дома. Вижу люк, разбегаюсь, прыгаю, перепрыгиваю! Я так горд тем, что преодолел это препятствие, что от радости начинаю прыгать… После чего снова падаю в колодец.
На девятый день я выхожу из дома, вижу люк, разбегаюсь, перепрыгиваю через него и продолжаю свой путь.
На десятый день,
а именно — сегодня,
я понимаю,
что удобнее идти…
по противоположному тротуару.
0 коммент.:
Отправить комментарий